Стивен Кинг - Иерусалим обреченный [= Жребий; Салимов удел; Судьба Салема; Судьба Иерусалима / Salems Lot]

— …вечером?

— Гм. Прости, — он посмотрел на Сьюзен.

— Я сказала, папа приглашает тебя завтра вечером. Сможешь?

— Ты там будешь?

— Конечно, — она взглянула на него.

— Прекрасно, буду. — Он хотел смотреть на нее, она замечательно выглядела в вечернем свете, но взгляд его будто магнитом был прикован к Марстен Хаузу.

— Бен, о чем твоя новая книга?

— Подожди, — попросил он. — Дай мне время. Я скажу, как только смогу. Это… должно выработаться.

Она хотела сказать: «Я люблю тебя», — сказать так же легко и без оглядки, как эта мысль поднялась в ней, но она проглотила слова, не дав им слететь с языка. Она не хотела говорить это, пока он смотрит… пока он смотрел туда.

Когда она ушла, он сидел и смотрел на Марстен Хауз.

Утром двадцать второго Лоуренс Кроккет сидел в своей конторе, делая вид, что читает письма, и любуясь на выпуклости секретарши, когда зазвонил телефон. В этот момент Ларри думал о своей деловой карьере в Салеме Лоте, о маленьком автомобиле у дверей Марстен Хауза и о сделках с дьяволом.

Даже до контракта со Стрэйкером Лоуренс Кроккет был самым богатым человеком Салеме Лота. Описание истории этого богатства могло бы занять не одну страницу криминальной хроники.

«Сделки с дьяволом, да, — думал Ларри, шурша бумагами. — Когда имеешь дело с дьяволом, дивиденды выплачиваются аккуратно.

Может быть, слишком много денег. Стрэйкер сказал, что вступит с ним в контакт, и это было четырнадцать месяцев назад. Что если…»

В эту минуту зазвонил телефон.

— Мистер Кроккет? — произнес знакомый голос.

— Стрэйкер, верно?

— Действительно.

— Я как раз о вас думал. Может быть, я телепат.

— Это чрезвычайно забавно, мистер Кроккет. Мне нужна ваша услуга.

— Вы имеете на нее право.

— Прошу вас доставить нам грузовик. Большой. Может быть, арендованный. Доставьте его сегодня ровно в семь вечера в Портлендские доки. Двух грузчиков будет, думаю, достаточно.

— О’кей.

— Надо вывезти двенадцать ящиков. Все, кроме одного, — в магазин. Этот один — чрезвычайно ценный буфет работы Хэпплуайта. Ваши грузчики узнают его по размерам. Его следует отвезти в дом. Вы поняли?

— Да.

— Ящик надо поместить в подвал. Ваши люди могут спуститься туда через дверь внешней пристройки под кухонными окнами. Вы поняли?

— Да. Теперь насчет этого буфета…

— Я попрошу вас еще об одной услуге. Приобретите для нас пять крепких Йельских висячих замков. Вам знакома Йельская марка?

— Любому знакома. Что…

— Ваши грузчики запрут за собой на один из этих замков заднюю дверь магазина. На столе в подвале они оставят все пять ключей. Уходя, они запрут этими замками дверь пристройки, парадную и заднюю двери, гараж. Вы поняли?

— Понял.

— Благодарю вас, мистер Кроккет. Следуйте всем инструкциям абсолютно точно. До свидания.

— Подождите минутку…

Гудки.

В две минуты седьмого большой бело-оранжевый фургон прибыл в Портлендские доки, к металлической будке таможни. Прилив доходил до высшей точки, это беспокоило чаек, мечущихся на фоне закатно-багрового неба.

— Черт, тут никого нет, — сказал Роял Сноу, допив пепси и швырнув бутылку на пол кабины. — Нас арестуют как грабителей.

— Кое-кто есть, — отозвался Хенк Петерс, — фараон.

Оказалось, это не совсем фараон, а ночной дежурный. Он посветил на них фонарем:

— Кто из вас, парни, Лоуренс Крюккет?

— Кроккет, — поправил Роял. — Мы от него. Приехали за ящиками.

— Ладно. Заходите в контору. Вы должны подписать ведомость. — Он махнул рукой Петерсу, оставшемуся за рулем. — Подавай назад. Вон те ворота.

В конторе булькала кофеварка. Часы на стене показывали 7:04. Роял подписался на предложенной ему бумаге.

— Войдите и зажгите свет. Там крысы.

— Не видал еще крысы, которая бы не удрала от этого, — Роял притопнул каблуком рабочего башмака.

— Это портовые крысы, сынок, — сухо отозвался дежурный. — Они и не таких отделывали.

Роял отправился к складу. Дежурный стоял в дверях будки и смотрел ему вслед.

— Гляди в оба, — сказал Роял Петерсу. — Старик говорит, там крысы.

— О’кей, — фыркнул Петерс, — добрый старый Ларри Крюккет!

Он нашарил выключатель. Что-то в атмосфере склада — тяжелой, насыщенной запахами соли, гнилого дерева, воды, — гасило веселье. И мысль о крысах гасила его тоже.

Кроме нужных им ящиков, сваленных в кучу посредине, на складе ничего не было. Буфет возвышался в центре, и на нем одном виднелось клеймо: «Барлоу и Стрэйкер, Джойнтер-авеню, 27, Джер. Лот, Мэн».

— Не так уж плохо, — Роял сверился с ведомостью. — Да, все здесь.

— И крысы здесь, — Хенк огляделся. — Слышишь?

— Да, гадость. Ненавижу их.

Немного помолчали, прислушиваясь к визгам, топоту и шороху в тени.

— Ладно, давай разделаемся, — сказал Роял. — Начнем с того большого, чтоб легче разгружаться у магазина.

Подойдя к ящику, Роял достал карманный нож и одним движением вспорол коричневый конверт с накладной, прикрепленный клейкой лентой к упаковке.

— Эй! — испугался Хенк. — Ты уверен, что мы должны?..

— Должны же мы знать, что притащили то, что надо, или нет? Если лопухнемся, Ларри нас пришпилит к своему унитазу.

Он достал накладную и начал читать.

— Что там? — не терпелось Хенку.

— Героин, — ядовито произнес Роял. — Двести фунтов этого дерьма. Да еще две тыщи шведских книжечек с девочками, и еще…

— Дай сюда, — Хенк выхватил у него лист бумаги. — «Буфет, — прочел он, — из Лондона, Англия, в Портленд, Мэн». Положи на место.

Роял раздумывал:

— Слушай, на этой штуке нет таможенных штампов.

— Наверное, он сделан этим невидимым чернилом, которое надо как-то освещать со стороны.

— Когда я работал в доках, они на это не разменивались. Ставили штампы и на ящике, и на конверте, и на накладной. Ящик нельзя было ухватить, чтоб не замазаться чернилами по самые локти.

— Отлично. Я счастлив. Но моя жена взяла себе дурную привычку ложиться рано спать, а я не прочь застать ее сегодня.

— Может, заглянуть внутрь…

— Нечего. Давай, поднимай.

Роял пожал плечами. Когда они поднимали ящик, в нем что-то тяжело сдвинулось с места. Тяжелым он оказался невероятно — как и подобало старинному буфету. Кое-как они дотащили его к грузовику и сбросили на гидравлический лифт, одновременно ухнув от облегчения. Уравняв лифт с полом фургона, они залезли внутрь.

Что-то с ящиком было не так, и Роялу это не нравилось. Не только отсутствие таможенного штампа. Нечто неуловимое. Он стоял, глядя на груз, пока Хенк не окликнул его из склада.